Ботеро – феномен. Во всех отношениях. И в стиле, не имеющем равных, и в любви к объему; а что бы вы не подумали плохого о его эротических предпочтениях, сразу скажу, что милая, обожаемая им жена весит 47 кг. И еще один аспект: на фоне сегодняшнего преувеличенного отношения к человеческому облику, когда люди даже заболевают выгоранием и депрессией от вечной необходимости соответствовать требованиям общества, Ботеро знаменит.
Знаменит вопреки художественному миру, который не хотел принимать его и обращался с ним как с «прокаженным» из-за продолжающейся «диктатуры абстрактного искусства».
Все чертям назло он поднялся по социальной лестнице, проделав путь - от бедного детства в Медельине в 1940-х годах до нынешнего пика со студией в Монако и невообразимым богатством и успехом.
Как это удалось сыну швеи и торговца, который отправил первые акварельные картины местному продавцу, привыкшему продавать билеты на бой быков?
В 1959 году Ботеро нарисовал версию Моны Лизы в 12 лет, которая в итоге попала в коллекцию Музея современного искусства.
Его герои излучают уверенность. Они выставляют напоказ и восхищаются своими обнаженными телами, как в «Обнаженной на пляже» (2000) и «Спальня» (2009). Когда они одеты, они носят облегающие, красочные наряды, которые подчеркивают изгибы.
«Я не рисую полных женщин. Никто не верит мне, но это правда. То, что я рисую — объёмно. Когда я пишу натюрморт, я также делаю его объёмным. «То же самое касается животных и пейзажей», — сказал он. — Кого бы я ни писал — женщину, мужчину, собаку или лошадь, — я всегда делаю это с идеей объёма, а не потому, что одержим толстяками».
Есть некоторые люди, говорит Ботеро, которые считают, что «если искусство доставляет удовольствие, оно проституруется, что смешно… искусство должно доставлять удовольствие».
Америка не хочет принимать его. Как он считает – от презрения к тому, что пришло из Латинской Америки.
Его американская выставка 2018 явно испытывала дефицит критического внимания. Ведь Ботеро играет в совершенно другую игру, неодобряемую критиками - его герои выходят за пределы салонов и галерей, они тянутся к зрителю.
Но смотрите, что происходит: на каждого плюющего на популистскую привлекательность Ботеро, есть тысяча искренних последователей - от Южной Америки до Китая - которые находят его работу восхитительной и жизнеутверждающей, а не китчевой и неискренней.
Время покажет, но я подозреваю, что история искусства будет доброй для Ботеро. «Несмотря на невежество так называемой интеллигенции, - сказал Левай, - он находит любовь повсюду».
Journal information